Империи в мировой истории. Власть и политика различий - Джейн Бербанк

Индийцы служили компании напрямую, как писцы и бухгалтеры, и косвенно, через свои собственные торговые сети в Индии и за ее пределами - в Африке, Аравии, Персии, России, Китае и Юго-Восточной Азии. Хотя индийская элита покупала английские товары, Англия и Европа в целом могли предложить Азии меньше, чем Азия Европе, поэтому американское серебро, как и в других странах Азии, завершало торговый круг. Главное опасение ЕИК заключалось в том, что кто-то - особенно французы - нарушит эту договоренность, как ЕИК нарушила договоренность с голландцами.

Для "людей из компании" встраивание EIC в азиатские торговые сети оказалось очень выгодным, и большие прибыли были вывезены на родину. Среди агентов EIC было много шотландцев, и их успех помог примирить многие шотландские семьи с выгодами Британской империи. Люди, руководившие деятельностью компании, не пытались сделать Индию "британской", как конкистадоры и вице-короли сделали часть Северной и Южной Америки испанской. Только в конце XVIII века, когда практика компании постепенно стала напоминать принудительные, административные и финансовые процессы, осуществляемые империями в других странах, политика EIC по отношению к коренному населению стала проблемой для короля и парламента Англии (глава 8).

Модель империи, в которой государственные хартии определяют монополии и узаконивают частное выполнение государственных функций, а рынки капитала оплачивают большую часть расходов, использовалась британцами и в других частях света. Королевская африканская компания (основана в 1663 году) создала инфраструктуру из океанских судов, "фабрик" в Африке и финансов, которые поставляли рабов в британские колонии в Карибском бассейне. Однако успех частных интервентов в расширении торговли и снижении цен привел корону к выводу, что интересы плантационной системы в целом будут лучше соблюдены, если разрешить конкуренцию в поставках рабов.

Виргинская компания (1606 г.) предоставила капитал и инициативу для начала другого типа колонизации - заселения Северной Америки. Многие из ее состоятельных инвесторов думали о создании "содружества" в Новом Свете - добродетельного политического сообщества, отражающего скорее ценности республиканского Рима, чем алчность и коррупцию поздней Римской империи. То, что подобная модель может быть реализована в условиях ограничений королевской хартии и в условиях лишений и конфликтов первых лет существования Виргинии, было неочевидно. Изначально корона предоставила компании ограниченный dominium - право на владение территорией, а не imperium - право на власть, понятие, которое английские юристы заимствовали из римского права. Лишь со временем, с опытом и столкновением с коренными народами закон и практика поселения эволюционировали в сторону imperium.

Таким образом, британская монархия не столько инициировала заселение Северной Америки, сколько пыталась контролировать процесс, оживленный компаниями, частными лицами и инакомыслящими религиозными организациями. Но роль государства была формирующей в двух отношениях. Во-первых, участие короны дало юридический аргумент против испанских утверждений о том, что постановления Папы Римского от 1490-х годов даровали испанскому монарху владение всеми землями вдоль западной Атлантики. Британские юристы отрицали, что эти земли принадлежали папе, и утверждали, что только эффективное владение цивилизованным государством создает imperium. Этот аргумент одновременно и опирался на власть над людьми и землей в Северной Америке, и способствовал ее осуществлению. Во-вторых, дипломатические и военные силы государства были потенциально доступны для обоснования таких претензий. Войны между Англией и Францией (иногда в союзе с Испанией) на протяжении XVIII века частично велись за эти заморские "владения" и на их территории.

Североамериканские "плантации", зависимые от частного финансирования, развивались медленно и были уязвимы. Они очень медленно приносили прибыль. В случае с Виргинией это произошло только после гибели компании в 1625 году, и то благодаря табаку, подневольному труду и рабству, что сомнительно связано с идеей "содружества" основателей колонии. Однако миграция в британскую Северную Америку была постоянной и более масштабной, чем миграция из Испании в испанскую Америку. Через восемьдесят лет после первых плаваний в Британской Северной Америке проживало около 250 000 человек европейского происхождения, в то время как в аналогичный период после первых плаваний из Испании их было 150 000 на гораздо большей территории. Однако Испания пошла гораздо дальше, признав место коренного населения в составе испанской империи.

В отличие от драматического нападения конкистадоров на империи ацтеков и инков, процесс колонизации Северной Америки, где индейские общества были более децентрализованными, был скорее "инфильтрацией", чем "вторжением", как говорит один историк. Первые поселенцы двояко относились к обществам, с которыми сталкивались. Поселенцы из Вирджинии могли признать в Поухатане, вожде большой и могущественной индейской конфедерации с одноименным названием, императора, который настаивал на том, чтобы многие общины признали его верховную власть. Другие индейцы, как и ирландцы, считались кочевниками, не по-настоящему оседлыми на земле, которую некоторые поселенцы описывали как "скрытную и безлюдную пустыню, полную диких зверей и диких людей" - и, следовательно, доступную для захвата теми, чьи заборы и фермы демонстрировали владение.

Карта 6.3

Заселение Северной Америки, семнадцатый век.

Но на практике поселенцы в течение многих лет нуждались в индейцах как в торговых партнерах, и у них не хватало сил оттеснить их. Некоторые индейские общины рассматривали свои отношения с поселенцами как взаимные, а не как подчиненные. Иногда индейцы, хотя и без особого успеха, ссылались на авторитет английского короля, выступая против злоупотреблений поселенцев. Колониальные правительства смирились с тем, что землю нужно покупать у индейцев, но в условиях, когда различные представления о земле и давление со стороны колонистов делали рынок не совсем "свободным". Колонистам пришлось приспосабливаться к новым физическим и социальным географии и экономическим возможностям, от основанных на рабстве рисовых и табачных плантаций Южной Каролины и Виргинии, зернового земледелия и рыболовства на северо-востоке до торговли мехом внутри страны. Без негласных договоренностей и торговых отношений с индейскими фермерами, трапперами и охотниками зарождающиеся поселения могли бы не прижиться.

К тому времени, как материковые колонии закрепились на плаву, Британия приобрела острова в Карибском бассейне, главным призом стала Ямайка, полученная от испанцев в 1655 году. Изначально острова служили базой для преследования испанцев и других соперников, но с появлением сахарного производства и массовым ввозом африканских рабов они преобразились. Если в 1650 году большинство поселенцев на континенте и островах были белыми, то к 1700 году соотношение белых и черных составляло 7,5-1 на материке и 1-3,6 в Вест-Индии. Острова-плантации были совсем другой колонией - к этой теме мы еще вернемся.

Какое государство могло управлять этой матрицей поселенцев, сахарных плантаторов, компаний, торговцев, индейцев, рабов и пиратов, англичан, шотландцев, валлийцев и ирландцев, живущих в давно обжитых приходах или новых домах?